хотите — вот книга записей. Оставьте адрес или телефон, вас известят.

Все это ровным, заученным тоном.

Ага. Адрес, телефон. А если ни телефона, ни адреса?.. И никому о том не скажешь. Я соображал, как быть, но что-то никак сообразить не мог… Однако бывает, что судьба не злодейка, а напротив, совсем даже подружка.

Из какого-то дальнего прохода в коридор первого этажа вывернула и деловой походкой зашагала к нам с амбалом щуплая мужская фигурка, в которой мне сразу почудилось нечто неуловимо-знакомое. Она шагала деловито и даже как-то важно, уткнувшись на ходу взглядом в какие-то бумаги… Очки на носу, парень механическим движением, поправил их…

Есть! Вспомнил. Да это же тот самый очкарик, ночной мой союзник! Кавалер Вики из продуктового. Нет, надо же!..

— Здравствуйте!.. — широко улыбнулся я.

От неожиданности он сильно вздернул голову, на лице выразилось недоумение. Потом взгляд изменился, потом лицо поплыло в неуверенной улыбке:

— А-а, это вы?.. Трудно узнать вас в таком… такой униформе.

Я лишь руками развел.

— Какими судьбами?

— Ну… в двух словах не объяснишь, — я произнес это таким тоном, чтобы дать понять: готов объяснить в трех словах, и не здесь, а в более комфортных условиях.

Очкарик несколько секунд посоображал: стоит ли, не стоит связываться с типом, который то в утлых трениках, то в фешенебельном костюме… потом, видать, устыдился — все-таки тип выручил его из совсем лихой беды, решил связаться:

— Пропустите. Этот гражданин ко мне по делу.

Охранник явно неохотно, но подвинулся, не обронив ни слова.

— Идемте, — пригласил очкарик.

Пока шли, познакомились. Начинающего чиновника звали Эдуард, и как мне показалось, он мучился, не зная, как сказать, чтобы я, не дай Бог, не проговорился, что видел его в столь неоднозначной позиции. И неоднозначность даже не в унизительном таскании за грудки и нескольких полученных затрещинах, а в самом факте влюбленности в девушку из совсем другой социальной среды. Мезальянс! И говорить об этом неловко… Наконец, набрался духу:

— Да, Сергей… Я бы хотел, чтобы те события, ночное происшествие…

— Осталось между нами? Разумеется! Можете считать, что этого не было.

На его лице выразилось заметное облегчение:

— Да, да… Но вот мы и пришли!

Кабинетик у Эдика оказался совсем маленький, опрятный, видимо, он занимал совсем скромный пост. Но мне было не выбирать.

— У меня к вам вопрос, Эдуард, — я потянул из кармана бумажку шефа. — У вас вот такой товарищ работает?

Он посмотрел… и заметно изменился в лице.

— Да… Не просто работает, это мой прямой начальник. То есть, я его помощник. А вы его откуда знаете?

— Я его совсем не знаю. Но его знает мой шеф, Вадим Антонович. Улавливаете? Кстати, я тоже его помощник. Референт.

Эдик хмыкнул, потеребил себя за нос. Мыслил. Я расценил это так: парень знает, конечно, об отношениях своего шефа с моим, и отношения эти… скажем так, не афишируются. Думаю, Вадим Антонович и не мог прийти сюда, в администрацию, чтобы не скомпрометировать высокопоставленного чиновника.

— Та-ак, — протянул Эдуард, размышляя и, видимо, понимая многие расклады. — А с каким делом вы к Евгению Николаевичу?

Чиновника звали Евгений Николаевич Карташов.

— Дело необычное, скажу прямо…

И я изложил суть тему. К некоторому удивлению моему, Эдуард воспрянул:

— Да вы что⁈ Вы как в воду смотрели!..

Я заинтересованно приподнял брови.

Выяснилось, что Евгений Николаевич только сегодня с энтузиазмом говорил об этих смешанных единоборствах — то ли он где-то услыхал, то ли прочитал о них, а может, даже посмотрел?.. Этого Эдуард толком не знал, но сам разговор запомнил очень хорошо. Шеф говорил с азартом, со знанием дела, поскольку некогда сам занимался боксом, и на приличном уровне типа первого разряда. До КМС малость не дотянул.

— Знаете… — прищурясь, он со значением взглянул на меня, — а по тому, как вы разделались с той компанией, я так понимаю, вы и сами не прочь принять участие в этом турнире, а?..

— Не без этого, — скромно потупился я.

— Вот что, — он вдруг решился, — давайте попробуем! Или сейчас, пока он под впечатлением…

— Или никогда.

Эдуард покивал головой без всяких шуток.

— Подождите здесь.

И с отчаянной решимостью, как с моста в воду, ринулся из кабинета.

Пропадал он минут, наверное, пятнадцать, показавшихся мне едва ли не самыми длинными в жизни. А вернулся озабоченно-радостный:

— Ну, идем! Кажется…

И не договорил.

Евгений Николаевич встретил меня с интересом, так профессионально окинул взором сверху вниз — не знаю уж, что высмотрел — классический костюм вообще стройнит мужчину, в нем я выглядел самым заурядным по телосложению человеком. Сам же хозяин кабинета был чуть раскабаневший, не мешало бы пять-шесть кило сбавить… но явно видно, что спортсмен — по осанке, по ширине плеч.

— Ну входи, входи… — заговорил он с добродушной фамильярностью. — Антоныча референт, значит?

— Так точно.

— Что-то я раньше тебя не видел?

Говорил он грубовато-дружески, как со старым, но младшим знакомым.

Я в очередной раз объяснил, что я приезжий, такой-сякой… Он вновь смерил меня взглядом:

— Так ты сам бился в таких боях?

— Было дело.

— Где?

— В Сочи.

— О как! И тут, значит, хотите провести?

— Есть мысль.

Он хмыкнул, и здесь я, кажется угадал то, что он хотел бы, но не решается сказать ввиду своего служебного положения…

— А вы хотели бы взглянуть на такие бои?

Он помрачнел, как будто я перешагнул какую-то грань, которую в этом служебном мире надо четко видеть и ни в коем случае за нее не заступать. Я вмиг исправился:

— Нет, извините, вы меня, похоже, неверно поняли! У меня есть кассета с записью таких схваток в Бразилии. Хотите посмотреть?

Что-то мелькнуло в его глазах — видно, сопоставил мои слова с известным ему бизнесом Вадима Антоновича, сообразив, что я не пустозвоню.

А я внезапно понял про себя, что Антоныч — даже базаров нет! — подгонял своему сановному дружку такие видосы, о которых обычный человек даже понятия не имеет. И порнуху с извращениями, и, возможно, нечто жуткое, вроде ритуалов, снятых в закрытых клубах типа «Богемской рощи»… это уже во мне сработали знания человека двадцать первого века. Но естественно, смотрел я на чиновника со всем возможным простодушием.

— В смысле — есть? — осторожно спросил Евгений Николаевич. — С собой?

— Нет, вообще есть.

— Ладно, — неожиданно сухо сказал он. — Посмотреть можно. Эдуарду передашь. Телефон у него возьмешь для связи…

И он выразительно взглянул на «Тиссо» на левом запястье.

Глава 15

Мы с Эдиком поспешили распрощаться и выйти. Высокий чин бросил вслед:

— Эдуард, через двадцать минут зайди ко мне.

— Хорошо, Евгений Николаевич.

Когда вышли, Эдик слегка подтолкнул меня локтем:

— Ну что, Серега, теперь дело в шляпе!

— Ты так думаешь? — покосился я на своего спасителя.

— Уверен. Я ж его повадки знаю, как свои пять пальцев! Надо смотреть и слушать не то, что он говорит, а что между слов… между строк в смысле…

Я усмехнулся:

— Так какие здесь строки? Занимательная у тебя философия, братец.

Эдик вдохновился. Он, похоже, считал себя умным парнем, а главное — психологом. И прочел мне кратенькую лекцию, как по словечкам, ужимкам, обмолвкам шефа научился читать его мысли, желания, мотивы. Почти не ошибаюсь! — гордился он.

Тут Эдуард чуть не пустился было в затяжной рассказ о себе и своих дедуктивных талантах, но я вежливо его остановил, попросив сказать, что именно сейчас он вычислил в начальнике.

— Что именно?.. — и Эдуард охотно рассказал, по каким тонким признакам он угадал, что идея начальнику понравилась: прищуру глаз, повороту головы, каким-то жестам, интонациям речи, которые мне незнакомы, а он, Эдуард, выучил едва ли не наизусть…

В общем, эта прикладная психология была интересной и даже полезной штукой, но меня уже время поджимало, рабочий день близился к концу, и надо было мне мчаться к шефу докладывать, поэтому я постарался поток Эдикова красноречия ввести в запруду:

— Слушай, ты извини, мне мчаться надо… Как тебе кассету передать?

— Да очень просто. Завтра подъезжай сюда…

Мы договорились, обменялись рукопожатием, и я побежал.

— К шефу! — скомандовал Ильдару, плюхаясь в «семерку».

— Хорошие новости?

— Ну так, ничего…

Лучше не говорить, чтобы не сглазить! Водитель, наверное, это понял, умолк, так молча и докатили до профсоюзного здания.

— Пока побудь здесь до дальнейших распоряжений… — начал было я и осекся.

Чуть поодаль на стоянке я заметил знакомый серебристый «Мерседес». Всмотрелся — номера московские. Та-ак…

— Чего? — Ильдар уловил заминку.

— Нет, ничего. Будь здесь.

И я заспешил в здание. На входе все было спокойно, пожилой вахтер хоть и присутствовал, но дремал — ходи любой, кому не лень…